Цена репутации: как отражаются западные санкции на российских олигархах

Во влиятельном американском издании The Foreign Affairs появилась статья аналитиков Александра Кули и Брука Харрингтона , посвященная анализу воздействия западных санкций на российских олигархов. Вопреки широко распространенному мнению, что главное воздействие заключается в возведении барьеров, вызывающих разного рода финансовые издержки, эксперты уверены, что гораздо важнее издержки репутационные:

«Статус изгоя - мощный мотиватор во внешней политике. Изгнание международным сообществом своих коллег может нанести непоправимый ущерб репутации как страны, так и отдельного человека. Однако влияние стигмы остается недооцененным политиками и учеными.

Многие западные комментаторы скептически отнеслись к индивидуальным санкциям, наложенным на российских олигархов после начала спецоперации в Украине, которые включали замораживание активов, блокирование транзакций и запрет на поездки. В начале СВО экономист Роберт Райх писал, что "оказалось нелегко использовать санкции против конкретных олигархов, чтобы заставить Путина остановиться", утверждая, что такие фигуры не имеют остаточного влияния на Кремль, чтобы напрямую влиять на политику.

Этот анализ упускает основную цель санкций, основанных на стигме. В отличие от традиционных экономических или политических санкций, цель которых - принудить или наказать правительства и тем самым изменить их поведение, санкции, основанные на статусе, призваны дестабилизировать режим-изгой путем дробления интересов элит. Цель состоит не в том, чтобы добиться конкретных изменений в поведении режима, а в том, чтобы заставить элиту дистанцироваться от режима и отказаться от своей неизменной общественной поддержки, разрушив иллюзию контроля, которая поддерживает таких сильных мира сего, как президент России Владимир Путин, и, в итоге, сделав их уязвимыми.

Санкции, основанные на стигматизации, действуют косвенно и часто медленно, но их преимущество в том, что они эффективны в отношении режимов, таких как путинский, которые хорошо защищены от экономических и политических наказаний. Стигматизация несет с собой позор, моральное осуждение и изоляцию; даже лучшие адвокаты и самые большие денежные резервы не могут защитить от статуса изгоя. Эти наказания часто особенно болезненны для лидеров и режимов-изгоев, которые жаждут уважения и интеграции. Навязывание "социальной смерти" в виде стигматизации усиливает разногласия внутри режимов, удерживает международных союзников от оказания поддержки и, в конечном счете, заставляет сильных лидеров выглядеть слабыми и изолированными. Любой из этих механизмов может ускорить изменение режима.

Социологи давно изучают силу стигмы, но она редко рассматривается аналитиками и политиками в международных отношениях. Со времен новаторской работы Макса Вебера и Торстейна Веблена в конце XIX - начале XX века социологи обнаружили, что люди часто ценят социальный статус больше, чем материальные блага. Основываясь на этой работе, в 1950-х и 1960-х годах социолог Эрвинг Гофман проанализировал стигму и стыд, которые разрушают статус, навязывая объектам ощущение "испорченной личности". Стигма не просто унижает людей: она лишает их жизненно важных ресурсов - таких как отношения, должности и доступ к информации, делая отношения с ними слишком затратными для других. Статусные санкции против российских олигархов действуют по тому же принципу, что и "алая буква" в романе Натаниэля Хоторна: они маркируют носителя как морально запятнанного человека, которого уважающие себя люди должны избегать любой ценой.

Стигматизация — это ритуализированный коллективный акт, требующий публичного отречения со стороны множества участников. В течение недели после начала СВО России в Украине сотни западных компаний неожиданно и резко объявили о том, что они приостанавливают свою деятельность в России или навсегда уходят с российских рынков. В их число вошли не только мировые гиганты потребительского рынка, такие как IKEA и McDonald's, но и энергетические компании, включая BP и ExxonMobil, которые за десятилетия своего участия в России пережили практически все виды политических рисков. На сегодняшний день более 1000 западных компаний объявили о закрытии своих офисов в России. Международные культурные и спортивные организации также сделали ноги: западные оркестры перестали исполнять произведения русских композиторов, а российские спортсмены были отстранены от участия в таких мероприятиях, как чемпионат мира по футболу и автогонки "Формула-1".

Коллективная и молниеносная демонстрация осуждения и морального неприятия со стороны западных правительств, корпораций и культурных организаций привела к широкомасштабной и длящейся стигматизации.

Исследователи международных отношений изучали стигматизацию в отношении "государств-изгоев", "государств-спонсоров терроризма" – ярлыков, обычно применяемых могущественными странами или международными организациями для обозначения различных проступков, с неоднозначными результатами. За последние два десятилетия множество международных рейтингов по глобальному управлению пытались призвать к дисциплине государства, занимающие более низкие позиции с рейтинга, с помощью стигматизации. Стигматизация использовалась и в менее значимых целях, как например включение Организацией экономического сотрудничества и развития некоторых малых стран в черный список "нежелательных для сотрудничества налоговых гаваней", в результате которой они капитулировали под тяжестью стигматизации. Но более могущественные государства оспаривают право США и других западных стран вводить санкции, основанные на стыде.

Россия, например, ввела контрсанкции против "недружественных стран". Таким образом, стигматизация может показаться некоторым слабым, символическим жестом.

Но стигматизация может быть гораздо более эффективной, если она направлена на отдельных личностей, а не на страну. О влиянии санкций, основанных на стыде, на элиты можно судить по значительному риску, на который пошла горстка российских олигархов, пытаясь очистить себя вскоре после начала СВО России в Украине. Для таких представителей элиты может быть рискованно отделять себя от Кремля.

Михаил Фридман, миллиардер, соучредитель Альфа-банка, назвал СВО "трагедией", а затем, судя по всему, был ошеломлен тем, что оказался публично посрамлен как объект западных санкций. "Мы искренне считали, что мы такие хорошие друзья западного мира, что не можем быть наказаны", - ныл он в интервью Bloomberg.

Российские олигархи, попавшие под санкции после, начала СВО громче всего и дольше всего оплакивали свое потерянное общественное положение, а не потерянное богатство. Например, деловой партнер Фридмана Петр Авен сетовал, что он был "унижен" решением Латвии лишить его высшей награды страны за предполагаемое пособничество путинскому режиму. Российские олигархи, которые когда-то привлекали глав западных государств, знаменитостей и корпоративных лидеров, теперь социально токсичны, лишены влияния, которое они культивировали десятилетиями.

Большинство из них по-прежнему очень богаты, а их состояния спрятаны в юрисдикциях, обходящих санкции, таких как Объединенные Арабские Эмираты и Турция. Но публичная потеря лица, а также вилл и яхт, которые они когда-то использовали для общения с западной элитой, нанесла олигархам сокрушительный удар. Некоторые элиты, попавшие под санкции, попытались спасти свою репутацию. В частности, Роман Абрамович, промышленник-миллиардер и бывший российский политик, предложил продать свой главный западный актив - футбольный клуб "Челси" - с убытком, пообещав вырученные средства направить "жертвам событий в Украине". Несколько недель спустя Абрамович был замечен в Стамбуле, представляясь посредником на мирных переговорах между Россией и Украиной, и, как сообщалось, сыграл определенную роль в переговорах об обмене пленными. По данным The Wall Street Journal, Фридман предложил перевести 1 млрд долларов из своего личного состояния в украинский банк в попытке убедить британское правительство снять с него санкции. (Такие действия трудно объяснить с точки зрения стремления к прибыли или политической лояльности, но они вполне объяснимы опасениями получить ярлык международного изгоя).

Авторитаристы полагаются на непрерывную демонстрацию контроля над элитами, как внутри, так и за пределами государства, для сохранения власти. Для такого сильного человека, как Путин, публичное выражение несогласия со стороны олигархов, которые раньше шли в ногу с его политикой, является серьезным ударом.

Историки считают, что длительная стигма, вызванная санкциями, может играть свою роль в распаде сплоченности элиты. Превращение российской элиты в международных изгоев также оказывает давление на отношения страны с ее союзниками и партнерами, создавая еще один источник напряжения. Например, Казахстан, исторически являющийся союзником России, разгневал Кремль, отказавшись выслать своего украинского посла или признать аннексированные регионы восточной Украины. На заседании Генеральной Ассамблеи ООН в сентябре российские чиновники не смогли обеспечить тайное голосование по вопросу, осуждающему включение в состав России четырех украинских областей.

Национальные и международные элиты продолжают дистанцироваться от режима, который становится все более изолированным. Неповиновение элиты, похоже, просачивается вниз. Еще в феврале один из самых восторженных российских пропагандистов, ведущий государственного телевидения Владимир Соловьев, в прайм-тайм бушевал по поводу потери своих итальянских вилл из-за санкций ЕС. Семь месяцев спустя Соловьев открыто выступил с критикой, выразив пессимизм по поводу "специальной военной операции" миллионам зрителей своей новостной программы и предложив министру обороны Сергею Шойгу найти другую работу…

Александр Кули — профессор политологии и заместитель провоста Барнард-колледжа.

Брук Харрингтон — профессор экономической социологии в Дартмутском колледже и автор книги «Капитал без границ: управляющие капиталом и один процент».

Перевод с сокращениями - Perevodika